О религиозности Русской идеи

Опубликовано: 27.09.2018

Кто не мечтает в жаркий летний день окунуться в прохладную воду? Бассейн на загородном участке предоставит такую возможность в любой момент. Строительство постоянной конструкции, с учетом перепадов температур и атмосферных осадков, обойдется в круглую сумму. Надувные же не могут обеспечить той свободы движений, которой хотелось бы обладать, подробнее тут мы обслуживали бассейн у http://montelgroup.me/sr/. Компромиссным решением является  каркасное обустройство. В данной статье мы расскажем как сделать такую конструкцию на даче, а также покажем фотографии таких бассейнов.

Разведопрос: Клим Жуков про книгу "Сага о Греттире"

Конструкция может быть возведена как при помощи металлической основы, так и деревянной.

Расчищаем и выравниваем площадку

Для бассейна с каркасом потребуется ровная поверхность. Если таковой нет, придется создать ее самостоятельно. Предварительно рассчитав ее площадь, нужно подготовить место для возведения конструкции: выровнять поверхность выбранного места, утрамбовать грунт и сверху насыпать слой песка в 5-7 см.

О смысле русской идеи

Это конструкция, в состав которой входят стальные или деревянные элементы, выполняющие роль стен; прочная пленка, являющаяся в некоторых случаях либо дном, либо дном и стенами. Таким конструкциям необходим тент, предотвращающий внешнее загрязнение воды, а также система очистки и фильтрации воды.

Нобелевские лауреаты о Боге

Требуемые строительные материалы и инструменты:

Неоходимость идеи в народной и личной жизни.

Поиск идеи народной и государственной жизни далеко не случаен, поскольку необходимость её в жизни каждого из нас заложена в самой человеческой природе. Человек призван вначале думать, а потом делать. Всё, что делается наоборот, соединяет нас с животным миром.  Но человек - Homo sapiens - призван к возвышенному мироощущению. Эта возвышенность и способность ставить мысль прежде дела и роднит нас с Творцом, соединяя, в свою очередь, со всем Его Божественным порядком, в котором "В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог". (Иоан.1:1)

Мы знаем, что Сам Сын Божий «Христос умер за грехи наши, по Писанию , и что Он погребен был, и что воскрес в третий день , по Писанию , и что явился Кифе, потом двенадцати» также по Писанию (1 Кор.15:3-5). Слово Отца, вынашиваемое в Израиле несколько тысяч лет, засвидетельствовало: «Ибо сие произошло, да сбудется Писание ». (Иоан.19:36)

Потому неверным является представление, высказанное однажды кем-то из  современных патриотов-"хоругвеносцев", будто «прежде идеи должна быть жертва». В начале должно быть Слово, запечатленное в Писании! С жертвою же непосредственно связана его жизнеспособность. Только то Слово будет жить, за которое или уже принесена жертва, или она обязательно подразумевается и будет принесена в будущем.

Русская Идея, поэтому, должна нести такое Слово, за которое не жалко отдать жизнь познавшему её и доверившемуся ей. Она должна быть победителем смерти. И потому, в первую очередь нам необходимо рассмотреть условия её жизнеспособности, то есть те качества, которые дадут ей силу противостоять всему множеству идей, однажды погубивших Святую Русь и до сих пор развращающих её остатки.

Мы должны помнить, что это стало возможным только тогда, когда противные идеи получили свою силу через полное презрение к человеческой жизни и готовность к жертве, поставив во главе своего угла "Катехизис революционера". А это уже само по се6е несёт в себе признаки Идеи Религиозной . Поэтому, мы в первую очередь обращаемся к Религиозной Идее как первоисточнику всех национальных, политических или социальных идей.

 

Условия жизнеспособности Религиозной Идеи.

В жизни и сознании всякого народа прививаются только те идеи, которые обладают свойством максимальной простоты и доступности. Учения книжников при всей своей внешней привлекательности очень быстро распознаются и не берутся на веру. Они страдают целым комплексом недостатков, начиная от чуждой терминологии и витиеватых формул и цитат, и кончая их высокоумием и оторванностью от самой жизни их кабинетного духа. Прежде чем понять их содержание, как минимум человеку требуется иметь высшее образование.

Главное, чего мы в первую очередь ждём от Религиозной Идеи – это простота. Про неё никогда не должно быть сказано: «Учениями различными и чуждыми не увлекайтесь; ибо хорошо благодатью укреплять сердца, а не яствами, от которых не получили пользы занимающиеся ими» (Евр. 13:9).

Можно верить лишь тому, что понятно и доступно элементарной проверке на практике или уже доказано жизнью. А стоит верить лишь в то, что уже с самого начала способно изменить эту жизнь в лучшую сторону. Религиозная Идея поэтому, вместе с простотой, должна быть и реально исполнимой всяким взятым в отдельности человеком или личностью.

Необходимое отсюда качество Религиозной Идеи – её вседоступность , ярко проявившаяся в деятельности просветителей славян свв. Кирилла и Мефодия, давших ее на понятном всем славянам языке. Это позволяет каждому служителю её вести себя в жизни как на ристалище: «Не знаете ли, что бегущие на ристалище бегут все, но один получает награду? Так бегите, чтобы получить» (1 Кор. 9:24).

И когда она будет вседоступна , то по этой причине станет и всеобъемлющей . Поскольку сегодня мы не убереглись от «закваски фарисейской и саддукейской», нам требуется идея, которая также подобна «закваске, которую женщина, взяв, положила в три меры муки, доколе не вскисло все» (Матф.16:6; 13:33).

Идея, взятая из самой жизни, а не из мечтаний человеческого ума, тем более Религиозная Идея, имеет силу стойкости , которую не могут побороть ни веяния моды, ни ветер перемен, ни настроения масс, ни какие-либо другие доводы логики или рассудка. В отличие от лжи и обмана, являющихся благовидным изложением обменных мнений, требующих на реализацию себя огромных средств, Религиозная Идея основывается на уже имеющихся средствах и возможностях. Она только показывает путь и способ их разумного приумножения, смысл и порядок пользования ими. Ибо, как говорят в народе, «что Богу неугодно, то и негодно».

Религиозная Идея просветляет, укрепляет и покоряет сам дух человека, делая его раз и навсегда своим другом, учеником, воином и слугою. Она просто не может не быть любимой всеми и привлекательной по тому же образу, который нам оставил Христос: «И когда Я вознесен буду от земли, всех привлеку к Себе» (Ин. 12:32). Её привлекательность должна быть естественным следствием её понятности и перспективности . Она должна нести жизнь, а не отнимать её за бесценок, как это было принято у  идей "Революции", "Власти Советов", "Родины и Сталина" и прочих имён-идолов.

Религиозная Идея должна стать ежедневной мечтой , дыханием жизни, пробуждающим в человеке все лучшие качества и стороны его души, которые он будет приносить на алтарь своей возлюбленной. Но мы должны помнить, что она может стать и идолом, подобным тем, которые воздвигались в древних городах и народах в образе женщин и дев, перед которыми люди «исполнились ярости и стали кричать, говоря: велика Артемида Ефесская!» (Деян.19:28).

Поэтому, привлекательность её в тоже время должна иметь и защитные механизмы , сводящие на нет все усилия пропаганды, агитации и других способов гипноза, нацеленных на порабощение и уничтожение личности человека. Религиозная Идея не может убеждать, будто человеческое благополучие зависит не от нас самих, а от того, кто нами правит в данный момент. Эти взгляды рождены революциями и призывают всякий раз только к ним. Религиозная Идея сильна именно своей независимостью от того, кто и как в данный момент стоит у власти.

В отличие от всевозможных политических и социальных учений и движений века сего, обещающих народам настоящую жизнь только после взятия ими власти в свои руки, Религиозная Идея даёт эту власть сразу, сама является этой властью, знанием о ней, раскрывающим глаза человека на все процессы, происходящие вокруг, снаружи и внутри. Это естественно, ибо власть человеку давно дана его Спасителем. «Подобно как бы кто, отходя в путь и оставляя дом свой, дал слугам своим власть и каждому свое дело , и приказал привратнику бодрствовать» (Мар.13:34). Для выполнения задач Религиозной Идеи человеку достаточно быть самим собой и иметь то, что дано ему от природы и сверх неё Самим Богом.

И поэтому никоим образом в ней не должно быть места несбыточным планам по спасению всего человечества или всего народа. Достаточно, если она  даст « власть и каждому свое дело », на том маленьком жизненном пространстве , которое и так уже есть у каждого человека. Целостная картина спасения будет складываться из маленьких кусочков и лоскутков конкретных судеб.

В Религиозной Идее спасение человека преподносится как ювелирное искусство, тайное действо , в котором побеждает не широта и грубость мысли, но аккуратность и тонкость её. Если в мире «тайна беззакония уже в действии, только [не совершится] до тех пор, пока не будет взят от среды удерживающий теперь» (2 Фесс. 2:7), то и нарастание силы противления должно происходить втайне [1] . Она есть сама «Премудрость, художница всего. … Ибо премудрость подвижнее всякого движения, и по чистоте своей сквозь все проходит и проникает» (Прем. Сол. 7:21, 24).

Как и Царство Небесное, Религиозная Идея подобна «сокровищу, скрытому на поле, которое, найдя, человек утаил , и от радости о нём идет и продает всё, что имеет, и покупает поле то» (Мф. 13:44) [2] . В ней должно быть некое окрыляющее ожидание всеобщей победы, вносящее в душу неистребимую радость, мгновенно реагирующую на самое малейшее приближение фальши и лицемерия и уклонение от истины. Это присутствие сверхъестественной интуиции может быть дано лишь в том случае, когда она, идея, сама есть Истина и Мудрость . «Мудрость же мы проповедуем между совершенными, но мудрость не века сего и не властей века сего преходящих, но проповедуем премудрость Божию, тайную, сокровенную, которую предназначил Бог прежде веков к славе нашей, которой никто из властей века сего не познал…» (1 Кор. 2:6-8).

Религиозная Идея, поэтому, не есть лозунг или изобретение, но сама жизнь , ждущая во имя своё жертвы от другой жизни для рождения третьей, более чистой и светлой. Как и Царство Небесное, она подобна «зерну горчичному, которое, взяв, человек посадил в саду своем; и выросло, и стало большим деревом, и птицы небесные укрывались в ветвях его» (Лк .13:19). Её перспективность должна быть абсолютна . И в то же время, она не может быть очередным всепожирающим Молохом во благо "высших ценностей", поскольку она может быть только добровольной в своей самоочевидности. Её содержание должно не закрепощать, а освобождать человека от его заблуждений и ненужных вещей, сосредоточив его внимание на самом важном деле его единственной и неповторимой, а потому – бесценной жизни. В конечном итоге смысл и самой Русской Идеи состоит именно в этом.  И это главное не должно порождать никаких сомнений по поводу необходимости отречения от земных вещей. Противопоставлять себя земным благам, явно показывая преимущества духа и радость от его силы пред сладостями плоти – вот задача Религиозной Идеи. И потому её бремя должно быть благостно и легко, и дыхание её – «для одних запах смертоносный на смерть, а для других запах живительный на жизнь» (2 Кор. 2:16).

Религиозная Идея не есть пустота, но освящение , наполнение высшим смыслом тех путей и действий, которые и без неё живут в народе, однако делая его своим рабом. Её сила в том, что, показывая истинный смысл труда и его высшее предназначение, она способна раба сделать свободным. Порабощению человека относительными, частичными ценностями, а нередко и его рабскому оскотиниванию страстями, даже "благонамеренными" - она противопоставляет его непрестанное обожение, предлагая тем самым действительное спасение в жизни вечной и бытие в Царствии Божием.

В Религиозной Идее единственным толкователем может быть только Сам Бог. Но передаваться она может не только посредством философских трактатов, но от отца к сыну в семейном кругу и от старшего младшему в поле у ночного костра среди пастухов с благоговейным шёпотом как завещание долгожданной и достижимой надежды. Тогда только в ней будет преемственность поколений, обязующая нести тихий свой свет через века и народы. И только так мы сможем уберечься от всевозможных клятв и присяг тем, кто «вышли от нас, но не были наши: ибо если бы они были наши, то остались бы с нами…» (1 Иоан. 2:19). Мы не должны забывать, что весь двадцатый век «нас постоянно торопят умереть не в свое время», и мы погибаем не за тех, потому что в бой нас не ведут, а посылают наши убийцы. «Доколе мы будем восхищаться теми, кто нас ненавидит и веками в нас стреляет?!» [3]

С самого начала Религиозная Идея богодухновенна и в своей самоочевидности, будучи принятой каждым человеком в отдельности, становится через это общенародной . Это присутствие Бога в Религиозной Идее подразумевает полную самостоятельность в человеческой деятельности, когда не требуется консультаций и толкований, в отличие от идей книжных, выдуманных для того, чтобы впадать в зависимость от их авторов и всевозможных контролёров, одержимых никчёмной отчетностью. Это пастыри «которые пасли себя самих!» (Иез. 34:2). Подобно пророку, наша Религиозная Идея должна нам сказать: «Но иди ты [один], делай дело, мужественно подвизайся на войне. [Иначе] повергнет тебя Бог пред лицем врага, ибо есть сила у Бога поддержать и повергнуть» (2 Пар. 25:8)

Обращаясь к сердцу человека, Религиозная Идея не плодит пассивных ожиданий в душах людей, обещая им чудо спасения или возрождения [4] . С гор к нам уже не придёт новый царь только потому, что об этом напророчествовали старцы.

Прежде всего, наша идея даёт не дурман радужных мечтаний, но конкретные инструкции по выживанию в любых сверхтрудных условиях, чтобы, несмотря ни на что - победить. И потому Религиозная Идея всегда является оружием , взяв которое в руки, всякий человек осознает, что его никогда нельзя из них выпускать, и единственное, что его теперь ждёт – это умереть в бою. К нам обращён призыв: «Облекитесь во всеоружие Божие, чтобы вам можно было стать против козней диавольских, потому что наша брань не против крови и плоти, но против начальств, против властей, против мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесной. Для сего приимите всеоружие Божие, дабы вы могли противостать в день злый и, все преодолев, устоять» (Еф. 6:11-13) Сдача в плен как нарушение заповеди Христовой, по которой «все, взявшие меч, мечом погибнут», а не на виселице, - отвергается в ней навсегда (Мф. 26:52).

Элементарный вопрос: «С чего начинается Родина?» в Религиозной Идее имеет единственный ответ: « С того места, на котором я стою». Этот ответ заложен в самом  имени нашего Бога «Азъ есмь» - « Я есть Тот, Кто Я есть ». Из этого имени рождены и взгляды других народов, давно учащих нас, что: «Всё моё ношу с собой» или «Мой дом – моя крепость». Но кто-то всё время ищет Родину за горизонтом своего сознания ("хорошо там, где нас нет"), не сознавая, что, «прежде всего естественно для человека в силу его онтологии любить свою психею как род и родину, народ и землю, во всём составе этого комплекса: язык, характер, дары, творчество, историю, а потому и должно любить, греховно не любить…» (прот. С. Булгаков. "Нация и человечество").

Прочность Религиозной Идеи напрямую зависит от того, сколько места она займёт в человеческом сердце, изгнав из него весь мусор искаженных или частичных представлений о добре и зле. До тех пор, пока в человеке будут жить робость и неуверенность в своей правоте, он обречен на поражение. Беда наша состоит в том, что мы «еще не до крови сражались, подвизаясь против греха» (Евр. 12:4).

В полноте своей Религиозная Идея есть постигаемая нами снизу Премудрость Божия, данная людям свыше как Откровение , ведущее их в жизнь вечную. Если она богодухновенна и прочна, то это есть признак её совершенства . Поэтому, хотя её содержание и должно впитать всё то лучшее и вечное, что мы получили из прошлого от наших мыслителей и деятелей, но её совершенное изложение возможно только из уст совершеннейшего человека – применительно также и к конкретным задачам времени. Только тогда она может быть самой верной из всех идей всех времён и народов. И только тогда она будет полностью принята верующим в неё сердцем.

И потому в центре Религиозной Идеи обязательно должна присутствовать конкретная Личность – носитель, вдохновитель и источник её. Всё это, вместе взятое, неизбежно приводит нас к единственному источнику и вдохновителю всех жизнеспособных идей – к нашему Творцу.

Диакон Андрей Попов

[1] Вопрос читателя : "Разве? Христос ничего не делал втайне". – Ответ автора : А само рождение Христа, начиная от Благовещения и бегства в Египет и кончая Его явлением по воскресении только ученикам, собравшимся тайно? Или Его требования: «И не позволил никому следовать за Собою, кроме Петра, Иакова и Иоанна, брата Иакова» (Мар.5:37). Или: «никому не говорить о сем» (Мф. 17:9; Лк. 9:21). [2] Вопрос читателя : "Утаивание сокровища как-то противоречит вышесказанному о вседоступности Русской Идеи. Другое дело - скромность и сосредоточенность". – Ответ автора : Вседоступность вытекает по тексту из реальной исполнимости всеми. Утаивание же  есть необходимое требование любого сокровища – от материальных ценностей до « таинств веры» (1 Тим. 3:9) Здесь же речь идёт об утаивании до приобретения, а не после уверенного и твердого владения, которое, впрочем, также требует большой осторожности – см: (4 Цар. 20:13-16). Следующая цитата проясняет это утаивание. (1Кор.2:6-8). [3] В. Николаев. "Живый в помощи". [4] Как это описано, например, у П.Н. Краснова в его "За чертополохом" или  в поэзии русской эмиграции:

«Всё ждать и ждать,

И верить в чудо.

И ветру, прилетевшему оттуда,

Стихи отдать.

Всё ждать и ждать,

И повторять в волненьи

Тебе доверенное пенье

И ждать - опять».

А.Н. Туроверов.

См. на эту тему также:

М.Назаров. "Вождю Третьего Рима" гл. I-1: Русская идея как постижение народом Замысла Божия о России