Р. Кирсанова. Картина Н.П. Богданова-Бельского «Дети у пианино»

Кто не мечтает в жаркий летний день окунуться в прохладную воду? Бассейн на загородном участке предоставит такую возможность в любой момент. Строительство постоянной конструкции, с учетом перепадов температур и атмосферных осадков, обойдется в круглую сумму. Надувные же не могут обеспечить той свободы движений, которой хотелось бы обладать, подробнее тут мы обслуживали бассейн у http://montelgroup.me/sr/. Компромиссным решением является  каркасное обустройство. В данной статье мы расскажем как сделать такую конструкцию на даче, а также покажем фотографии таких бассейнов.

Конструкция может быть возведена как при помощи металлической основы, так и деревянной.

Расчищаем и выравниваем площадку

Для бассейна с каркасом потребуется ровная поверхность. Если таковой нет, придется создать ее самостоятельно. Предварительно рассчитав ее площадь, нужно подготовить место для возведения конструкции: выровнять поверхность выбранного места, утрамбовать грунт и сверху насыпать слой песка в 5-7 см.

Это конструкция, в состав которой входят стальные или деревянные элементы, выполняющие роль стен; прочная пленка, являющаяся в некоторых случаях либо дном, либо дном и стенами. Таким конструкциям необходим тент, предотвращающий внешнее загрязнение воды, а также система очистки и фильтрации воды.

Требуемые строительные материалы и инструменты:

Перед нами картина очень известного русского художника, Николая Петровича Богданова-Бельского, в судьбе которого все было необыкновенно, и в истории его картин тоже.

Картина «Дети у пианино» была написано в 1918 году, а через два года художник, все здесь оставив, уехал сначала в Ригу, а потом в Германию, где и умер в 1945 году, не дожив буквально нескольких недель до победы. Картина попала к Арнольду Хаммеру и только в 1995 году вернулась в Россию и находится сейчас в  Третьяковской галерее. Картина очень интересная, в том числе потому, что в ней можно найти наблюдения, опыт собственной жизни Николая Петровича, который говорил, что Богданов он потому, что сын бобылки, ей Богом данный, а Бельский, потому что родился в Бельском уезде. Могила его теперь в Германии, а судьба многих картин, оставшихся здесь, неизвестна. 

Богданов чаще всего писал картины, героями которых были дети: знаменитая картина «Устный счет», где он сам себя ребенком изобразил, «Виртуоз», где дети слушают мальчика, играющего на балалайке, «У двери», где ребенок изображен со спины стоящим у открытой двери в класс, а там идет урок, «Интересная книжка» и прочие, и прочие.

Что мы видим на этой картине? Видим, что один из мальчиков стоит перед трюмо красного дерева и с большим изумлением себя рассматривает. В трюмо отражается бревенчатая изба, и между бревнами, образующими сруб, забита ради тепла пакля. И в это абсолютно деревенское жилище попали необычные вещи. Тут стоит вспомнить дату написания картины – 1918 год. Явно вещи, которые находятся в коробе,  да и многие другие предметы вывезены из бывшего господского дома. Кроме трюмо, тут еще и очень удобное для сидения изогнутое кресло-корытце (называлось так, потому что изогнуто по спине). Для детей, которые обратились отнюдь не к коробу с его утваарью, конечно, главное другое: они, видимо, видевшие когда-то, как играют на пианино, с большим изумлением пытаются хотя бы одним пальцем извлечь из инструмента звуки. Но посмотрите на короб. Здесь и дорогая фарфоровая сухарница с резным орнаментом, на просвет, здесь чашки, подсвечники. Все это, и инструмент, и мебель, трюмо с креслом, повторяю, все это – вещи из совсем другого быта. Неслучайно босой мальчик в закатанных портках не может оторваться от своего изображения, буквально трогает себя руками, наверное, изумляясь тому, как он повторяется в большом зеркале.

На эту же тему – разоренных усадеб, перемещенных вещей из одного социального слоя в другой, у Богданова-Бельского есть еще одна картина, написанная не в 18-м, а в 13-м году – «Новые хозяева». Дело в том, что это была харктерная примета русской жизни того времени. Мы часто плохо себе представляем, как на самом деле выглядела эта жизнь, потому что судим о быте и устройстве жизни по живописи XIX века – интерьерам, портретам, где ученые, образованные люди показаны среди своих привычных вещей. Был такой журналист Гиляров-Платонов. Он происходил из семьи священника, жил в глубокой провинции, и он описывает, как  они строили новый дом и делали обычную мебель – лавки, на которых сидели во всех крестьянских избах их села. И вот к ним приехал в гости из Москвы его старший брат, тоже священник, служивший в московском храме. И этот московский священник привез в подарок своим младшим братьям и сестрам игрушечную мебель. И они впервые, только в этой игрушечной мебели, увидели стулья и кресла, вероятно, такие же кресла-корытца, какое изображено здесь. Чтобы лучше представить ту кукольную мебель, можно вспомнить знаменитый домик Нащокина, друга Пушкина. В домике Нащокина стояла мебель Гамбса и даже рояль, из которого при помощи тоненькой палочки можно было извлекать звуки. А Гиляров-Платонов подытоживает свой рассказ таким соображением: если отъехать на 200  верст от Москвы, то попадешь в XVII век. Вот такое сочетание разных социальных укладов почувствовал и очень ярко выразил Богданов-Бельский.

Богданова-Бельского, хоть он и уехал из России, и похоронен в Германии, всегда здесь помнили. Учителя, любящие его картины, отмечали, что он не просто с любовью изображает детей – он их защищает. Потому что видит в них чистоту и искренность. И вот такую чистоту, такое простодушное удивление, без примеси коварства – свойственного взрослым, притащившим из чужого дома весь этот скарб, – мы и видим на этой картине.