Безвиз уже без упоминаний всуе

Кто не мечтает в жаркий летний день окунуться в прохладную воду? Бассейн на загородном участке предоставит такую возможность в любой момент. Строительство постоянной конструкции, с учетом перепадов температур и атмосферных осадков, обойдется в круглую сумму. Надувные же не могут обеспечить той свободы движений, которой хотелось бы обладать, подробнее тут мы обслуживали бассейн у http://montelgroup.me/sr/. Компромиссным решением является  каркасное обустройство. В данной статье мы расскажем как сделать такую конструкцию на даче, а также покажем фотографии таких бассейнов.

Конструкция может быть возведена как при помощи металлической основы, так и деревянной.

Расчищаем и выравниваем площадку

Для бассейна с каркасом потребуется ровная поверхность. Если таковой нет, придется создать ее самостоятельно. Предварительно рассчитав ее площадь, нужно подготовить место для возведения конструкции: выровнять поверхность выбранного места, утрамбовать грунт и сверху насыпать слой песка в 5-7 см.

Это конструкция, в состав которой входят стальные или деревянные элементы, выполняющие роль стен; прочная пленка, являющаяся в некоторых случаях либо дном, либо дном и стенами. Таким конструкциям необходим тент, предотвращающий внешнее загрязнение воды, а также система очистки и фильтрации воды.

Требуемые строительные материалы и инструменты:

На минувшей неделе практически синхронно (и это наверняка не совпадение) из Берлина и Парижа прозвучали важные заявления.

Более того, сам формат мероприятий, на которых европейские лидеры выступили с заявлениями, абсолютно идентичен — это были встречи с дипломатами, но не с чужими, а со своими. Понятно, что такие мероприятия часто проводятся, когда назревают крупные перемены в проводимом внешнеполитическом курсе и есть необходимость разъяснить его тем, кто будет реализовывать его на практике.

Турция тут как тут

Министр иностранных дел Германии Хайко Маас, назвав США самым близким партнером ЕС, заявил, что Европа «нуждается в новом, сбалансированном партнерстве с США». Более подробно он обосновал эту мысль в своей статье, опубликованной 22 августа в газете Handelsblatt: «Уже давно пришло время переоценить трансатлантическое партнерство: трезво, критично, даже самокритично... В качестве плана мы предлагаем идею сбалансированного партнерства... Когда США пересекают красные линии, мы как европейцы должны выставлять противовес... Необходимо укрепить европейский столп Североатлантического альянса...»

Маас также критиковал США за выход из иранской сделки и введение санкций против этой страны: «Мы не позволим действовать через наши головы, поэтому было правильным защитить европейские компании от юридических санкций».

При этом, хотя глава германского МИДа и сказал, что «избрание Дональда Трампа показало, что мы не настолько знаем Америку, как думали», он не стал все сводить к личности американского президента. И напомнил, что дороги Европы и США начали расходиться не при президенте Трампе: «Пересечение ценностей и интересов, связывающей силой которых был конфликт между Востоком и Западом, снижается. Сегодня добиться баланса с США можно только путем тесного сотрудничества Германии с Францией и другими европейцами в рамках суверенной, сильной Европы. ЕС должен стать основой международного порядка, партнером для всех, кто привержен этому порядку».

Эммануэль Макрон на совещании французских послов 27 августа был еще более резок: «Европа больше не может вверять свою безопасность только Соединенным Штатам. Сегодня нам нужно брать ответственность и гарантировать безопасность и, стало быть, суверенитет Европы». «Угроза, которая нависла, заключается в кризисе мультилатерализма (система многосторонних торговых привилегий — противоположное тому, что делает Трамп. — С.Б. ). Партнер, вместе с которым Европа сражалась за мультилатерализм после войны, кажется, решил повернуться спиной к нашей общей истории... Франция каждый раз была первой страной, которая выступала против этих решений и давала это ясно понять. Каждый раз Франция пыталась убедить, что не стоит принимать то или иное решение, способное навредить хорошему диалогу между нашими странами. И я продолжаю выступать за это».

И наконец: «Стратегическое партнерство с Россией и Турцией, потому что эти две державы важны для нашей коллективной безопасности, их нужно прикрепить к Европе».

В общем, понятно, что речь идет о вероятном глобальном развороте европейской политики, в контексте чего весьма симптоматична ссылка на связывающий ее ранее с США «конфликт между Западом и Востоком» (т.е. советским блоком). И хотя в заявлениях Мааса и Макрона основной акцент сделан на вопросах безопасности, всем понятно, что к столь решительным пока только заявлениям лидеров Франции и Германии побудила беспардонная, основанная на диктате экономическая политика администрации США.

А главное, к участию в формируемом антиамериканском альянсе «открытым текстом» приглашаются Турция (у которой крайне прохладные отношения с США) и Россия. Правда, относительно последней Макрон отметил, что это возможно лишь при условии прогресса на востоке Украины (что он понимает под словом «прогресс», президент Франции не уточнил, но, судя по всем предыдущим высказываниям на эту тему, подразумевается прекращение поддержки самопровозглашенных ДНР и ЛНР). И тут, конечно, ключевой вопрос в том, является ли фраза Макрона дежурной фигурой речи либо же за ней стоит реальная позиция Франции (и Германии).

«Прогресс» через давление

Полагаю, ответ нужно искать в общем понимании той большой игры, в которую ввязались ведущие мировые державы. Ведь и вышеприведенные заявления представляют собой не только декларацию о бесповоротном политическом решении, но и сигнал Вашингтону, что «есть методы», однако, если за океаном сделают правильные выводы, то страны—лидеры ЕС по крайней мере не будут торопиться с «обособлением» от заокеанского союзника. И намеки на приглашение к «коалиции» Турции и России — дополнительный аргумент, который в случае их согласия будет выглядеть куда сильнее.

При этом, безусловно, для Парижа и Берлина было бы куда сподручнее, чтобы сближение с Москвой происходило на фоне хоть какого-то прогресса в Донбассе, а не выглядело так, что они отступили от следования «европейским» принципам ради совместного с Россией противодействия США. И очевиден расчет на то, что Россия, для которой все новые и новые американские санкции создают немалые проблемы, не менее (а скорее — более) заинтересована в таком альянсе, а значит, ради него может пойти на значительные уступки.

Но нюанс в том, что и в российско-американских отношениях не все так однозначно. Есть мощнейшее антироссийское лобби в Вашингтоне, с которым вынужден считаться Трамп, но есть и декларируемое им (и судя по всему, искреннее) желание «поладить с Россией». Причем, нужно понимать, возможная «большая сделка» в понимании хозяина Белого дома подразумевает минимум дружественный нейтралитет России в его торговых войнах со всем остальным миром.

Только добиться такого альянса Трамп в своей уже привычной миру манере пытается путем давления на Москву (заодно потрафляя антироссийской позиции большинства американского истеблишмента). В общем, альянса с Москвой ищут и Вашингтон, и Париж с Берлином, но пока они это делают методом давления, ожидая уступок именно от Москвы. Такой вывод очевиден, ведь риторика о «прогрессе в Восточной Украине», «прогрессе в исполнении Минских соглашений» — это всего лишь устойчивые штампы в лексиконе Меркель и Макрона (ранее Олланда), которые обращены исключительно к России и с которыми продлевают санкции в отношении РФ.

Для нас же эти расклады подтверждают сделанный мной ранее вывод: Вашингтон будет всячески поддерживать Киев в его нежелании идти на какие бы то ни было уступки. Показательно недавнее интервью Курта Волкера, на сей раз Матвею Ганапольскому (т.е. адресованное украинскому слушателю). Основные постулаты — антироссийские санкции «имеют уже эффект. Они еще не изменили фундаментально политику России в отношении Украины или Донбасса. Но я знаю, что они создают давление» и будут усиливаться шаг за шагом, «пока Россия не начнет сотрудничать для нахождения решения».

А решение в следующем: «...мы говорим, что если будет достигнута безопасность, все это возможно лишь в результате восстановления контроля над национальной границей. И только после этого мы можем двигаться дальше к миротворческой миссии. Ведь именно миротворческая миссия может помочь в обеспечении контроля над границей. И после этого возможно постепенное восстановление государственного суверенитета Украины над этими территориями».

В общем, «утром» украинский контроль над границей, а «вечером» — миротворцы. Конечно, такую позицию сложно назвать конструктивной, тем более — соответствующей Минским соглашениям (что я подробно разобрал две недели назад), но именно Россию Волкер обвиняет в нежелании их имплементировать. К слову, он сообщил, что на 13—16 сентября запланирован его визит в Украину.

При этом он отметил, что интересовался у помощника президента РФ Владислава Суркова, целесообразно ли встречаться с ним для обсуждения миротворческой миссии в Донбассе: «Я написал Суркову, считает ли он, что будет целесообразно встретиться, чтобы обсудить возможность миротворческой миссии с мандатом ООН. Он ответил, что у нас есть различия в позициях. Но мы общаемся».

Смысл же интервью Волкера, его сигнал украинскому обществу и власти очевиден — «вы там держитесь», ни на какие уступки не соглашайтесь, Россия рано или поздно будет додавлена санкциями. Понятно, что на фоне таких заявлений «главного союзника» и избирательной кампании любой разумный компромисс для действующей власти становится едва ли не самоубийственным. Судя по всему, с этим же был в Киеве и советник президента США по нацбезопасности Джон Болтон.

Разворот «на вертолетах»

Впрочем, это тот случай, когда «нас уговаривать не надо». Торжества ко Дню Независимости, включая военный парад, инициативы Порошенко по внесению в Конституцию изменений относительно курса в ЕС и НАТО и денонсации российско-украинского договора о дружбе, можно сказать, полностью и окончательно показали ту стратегическую линию, которой будет придерживаться президент в ходе избирательной кампании, — ставка исключительно на радикально-патриотический электорат.

Понятно, что это означает полную ориентацию на США и игнорирование «нормандцев». В этом плане следует обратить внимание на заявление украинского посла в США Валерия Чалого, который выразил неудовольствие планами Министерства внутренних дел осуществить масштабную закупку вертолетов во Франции. По его мнению, государство, получающее безвозмездную военную помощь от США, должно правильно «расставлять приоритеты», планируя крупные закупки: «Те страны, которые предоставляют нам максимум, должны иметь приоритет. А в Генштабе подтвердили, что 98% поступающей нам помощи предоставляют именно США». Дипломат отметил, что уже говорил с президентом и руководством Генштаба о том, что вертолеты следовало бы купить у США. По словам Чалого, он встретил понимание и поддержку.

Вряд ли опытный дипломат и политик нес отсебятину. И нельзя не отметить, что он в своих рекомендациях руководству тонко уловил, чем можно потрафить Трампу: отмена контракта с переориентацией на США могла бы стать громким демаршем. Что же касается юридических и финансовых последствий, то пока покупатель не перевел деньги — точка невозврата не пройдена, а судебные разбирательства по таким делам, как правило, длятся долгие годы. Так далеко на Банковой сейчас, думаю, не заглядывают.

Чем могут ответить Париж и Берлин, если поведение Киева по отношению к ним станет совсем уж «неподобающим»? Прежде всего, понятно, в вопросе «Северного потока» и газового транзита. Неделю назад я отмечал, что Ангела Меркель во время встречи с Владимиром Путиным говорила о «роли в транзите» Украины, что никак не эквивалентно понятию «объем транзита» (как не вспомнить классическое: «счастье не в деньгах, а в их количестве»!).

На этой же неделе появилась определенная конкретика. Как заявил представитель правительства Штеффен Зайберт, Украина, если хочет и дальше качать газ в Европу, должна модернизировать свою газотранспортную систему. Также, по его словам, Киеву необходимо провести реформы в системе транзита газа «для создания условий долгосрочного транзита».

Понятно, что задача самостоятельной модернизации украинской ГТС для Киева совершенно неподъемна, эксперты называют цифры в миллиарды и даже десятки миллиардов долларов, а под «реформами» в Берлине однозначно понимают получение допуска к управлению трубой через получение доли во владении ею, которая и должна обеспечить инвестиции в модернизацию. Причем, учитывая необходимые затраты и те объемы, которые могут пропускаться через украинскую ГТС, цена, которую предложит Берлин, может быть только чисто символической.

Вряд ли это устроит Киев, тем паче в предвыборный период, когда любой шаг власти будет сопровождаться беспощадной критикой и чувствительными обвинениями в «зраде». Но куда важнее другое — проект «Северный поток-2» практически вошел в необратимую стадию. До его планового запуска остается менее полутора, идет укладка труб, а последняя загвоздка с позицией Дании должна решиться максимум к маю будущего года, оставляя достаточно времени для прокладки участка в несколько десятков километров.

Срыв проекта «Северный поток-2» по любым причинам чреват не только огромными финансовыми издержками для его участников, но и сильнейшим имиджевым ударом по Ангеле Меркель, чего она допустить не может. Поэтому, судя по всему, все разговоры о сохранении украинского транзита, извините, в пользу бедных. Тем паче что такие решения, как о создании газотранспортного консорциума, за считанные недели и месяцы не принимаются. И если не удастся договориться из-за непринятия Украиной немецких предложений, Германию это, скажем так, сильно не расстроит — мол, «была бы честь предложена». Другое дело — сохранение неких объемов транзита в обмен на конструктивную позицию по урегулированию в Донбассе. Впрочем, в Киеве продолжают надеяться, что американские санкции остановят «Северный поток-2», и проблема разрешится сама собой.

При этом у ЕС есть еще один мощный рычаг воздействия на Киев. Ведь безвизовый режим был предоставлен Украине с рядом условий, касающихся проведения реформ, борьбы с коррупцией и т.п. И тут при желании найти повод не составит никакого труда. При этом я крайне сомневаюсь, что в любом случае дело может дойти до отмены безвиза, хотя бы потому, что консульские отделы в посольствах стран Шенгена кардинально сокращены. Но сам запуск процедуры его отмены, рассмотрение этого вопроса в европейских институциях может стать сильнейшим ударом по Петру Порошенко в разгар президентской гонки.

Ведь безвиз позиционировался им как едва не главное за время его правления достижение, о нем президент говорил по малейшему поводу и даже без оного. Характерно, что во время праздничных торжеств он чуть не впервые с момента «обретения» не вспомнил о нем ни разу. По нашей информации, соответствующие «предупреждения» уже прозвучали (пока в деликатной форме) от европейских партнеров, что и обусловило молчание Порошенко по этому поводу.

Уважаемые читатели, PDF-версию статьи можно скачать здесь...